Майджи №3.

[ciclamino]

Вольный сиквел к тексту о больном Джиме и тексту об отчете Майкрофта для Парламентской Ассамблеи Совета Европы.

Название: -
Автор: Цикламино
Персонажи: Джим Мориарти, Себастьян Моран, Майкрофт Холмс
Жанр: общий
Рейтинг: PG
Саммари: Майкрофт ищет, а Джим ждёт.
Примечания: 1. Таймлайн - 11 ноября две тысячи десятого года (первый день саммита стран Большой Двадцатки в Сеуле). 2. Майджи, несомненно, присутствует.
Размер: 551 слово.
Статус: закончен.

Читать дальше

Сваи моста через реку Ханган одна за другой вспыхивают чуть призрачным светом. Сумерки сгущаются быстро, и ветер становится сильнее. Себастьян наблюдает за тем, как этот ветер треплет волосы Джима, и молчит. Когда Джим думает, молчание – единственный разумный выбор, и никто никогда не назвал бы Себастьяна неразумным человеком.

В подзорную трубу можно увидеть Национальный музей Кореи. Себастьян воображает, как толпа преисполненных собственной важности мужчин в деловых костюмах бродит по светлым, аккуратным залам. Возможно, они рассматривают знаменитую пагоду, слегка замедлив шаг перед тем, как вновь ускорить его и отправиться на рабочий ужин.

Саммит Большой Двадцатки. Взрыв будет поистине большим.


Майкрофт поднимается по пологой лестнице Национального музея – шаг, другой, подошвы ботинок слегка пружинят. За премьер-министром нужен постоянный и неуклонный присмотр, и, хотя Майкрофт предпочёл бы остаться в Британии, визит в Сеул оказался неизбежен. На повестке дня среди прочих вопросов стоят волнения в Ирландии, и Майкрофт полагает своим долгом проследить за тем, как пройдёт их обсуждение. Это может оказаться более важным, чем представляется сейчас.

В конце концов, Майкрофт знает, что Джим Мориарти порой позволяет своей речи обрести мягкий ирландский акцент, и что не так давно сепаратисты заговорили с новым жаром.

Майкрофт заходит в музей, полный гулких отзвуков разговоров, и выискивает взглядом охрану – что несложно, учитывая, что каждый зал и коридор сегодня кишит ею.

- Вы и вы, - указывает он зонтиком. – Будьте так добры, проверьте обеденный зал.

- Всё проверено, сэр, - рапортует охранник; уголок его рта пренебрежительно изгибается на долю миллиметра, демонстрируя, что именно охранник думает о параноидальных политиканах. – Всё чисто, сэр.

- Я настаиваю на ещё одной проверке, - Майкрофт любезно улыбается. – На тщательной проверке, лейтенант.


- Если он не обнаружит бомбу, я буду разочарован, - Джим снисходит до объяснений, и Себастьяу нет нужды уточнять, кто такой «он». – Если обнаружит – разочарован снова.

- Чем именно? – Себастьян не добавляет положенное «сэр». Маленькая драгоценная вольность, позволенная ему одному; подобно тому, как только капитан-лейтенант личной гвардии французского короля мог называть последнего не «Ваше Величество», а «капитан».

Эта мелочь значит для Себастьяна многое. Возможно, даже больше, чем многое.

- Провалом плана, Себастьян, - Джим морщится. Ветер с реки заставил его скулы покраснеть – нездорово, неровно. – Не показывай мне всякий раз, до какой степени ты туп, дорогой, иногда это раздражает.

Себастьян надеется, что Джим не простудится на этом ветру, посреди Сеула, в разгаре многоступенчатой операции, в которой взрыв лидеров большой Двадцатки – всего лишь один из первых шагов.

Это было бы вовсе невыносимо.

Ветер пахнет остро и кисло, словно доносится с кухни местного ресторана.


Проверка завершается тем, что Майкрофт указывает охране на проводки толщиной в волос, вплетенные в скатерть, и наблюдает за безуспешными попытками вычислить частоту, по которой должен пройти активирующий сигнал.

Пожалуй, если бы попытки увенчались успехом, Майкрофт был бы разочарован. Но в течение ужина Антея находится рядом с местным начальником охраны, а позднее присылает Майкрофту смс: «Нет». Разумеется, нет.

Майкрофт представляет себе самые грязные ругательства, какие знает, произнесенные с ирландским акцентом, и это приводит его в удивительно благоприятное расположение духа.


Когда Джим нажимает кнопку на своём мобильном телефоне, Себастьян инстинктивно напрягается, хотя и знает, что взрыв на малейшим образом не повлияет на него. Он ждёт секунду, другую, третью, десятую.

Взрыва не происходит.

Джим швыряет телефон в воды Хангана и смеётся, запрокинув голову к небу.

Себастьян чувствует, как по телу проходит озноб, и знает, что ветер здесь ни при чём.

Небо над Сеулом темно и беззвездно, как глаза Джима.